Социальный консерватизм (социал-консерватизм)

Социальный консерватизм (социал-консерватизм) — это доктрина, основанная на убеждении в том, что общество построено на хрупкой сети отношений, которые необходимо поддерживать с помощью долга, традиционных ценностей и устоявшихся институтов.

Социальный консерватизм, как правило, скептически относится к социальным изменениям и верит в сохранение статуса-кво в отношении социальных вопросов, таких как семейная жизнь, сексуальные отношения и патриотизм.

Социальный консерватизм охватывает целый ряд того, что можно считать буржуазными позициями по социальным вопросам. Он возник как реакция на то, что было воспринято как опасные тенденции внутри либеральных движений к политическому радикализму и полному отказу от “западных ценностей». В Северной Америке с середины до конца 20-го века социальный консерватизм возник как ответ на федеральные действия по социальным вопросам, таким как свобода религии, сокращение уголовных наказаний, свобода совести и аборты, которые члены организации воспринимали как угрозу консервативным ценностям и общественному порядку.

Исторически сложилось так, что в западных демократиях двумя определяющими социальными различиями были экономическое разделение между рабочими и капиталистами и религиозное или культурное разделение между социальным консерватизмом и социальным либерализмом, согласно статье Тобиаса Кремера.

“В результате на протяжении большей части 20-го века в политике Запада доминировали вопросы экономического перераспределения, налогообложения и классовых отношений, а также социальные проблемы, такие как аборты, отношения церкви и государства и сексуальная свобода”, — пишет он.

Содержание показать

Социальный консерватизм в Европе

Социальный консерватизм и иммиграция

Саломе Минесашвили в своей статье подчеркивает, что экономические проблемы после финансового кризиса частично объясняют рост правого популизма и усиление поддержки радикальных партий, в то время как некоторые приписывают важную роль культурной реакции против либерализма и повышению уровня социального консерватизма, особенно с точки зрения отношения к иммиграции. Другие объединяют два основных момента — либеральный нормативный порядок, а также экономические проблемы маргинализированной части общества. Именно эти бесправные члены общества наиболее склонны становиться сторонниками радикальных политических партий.

Согласно ее статье, в то время как плохое экономическое положение вызывает разочарование и поддержку крайних партий, одного этого недостаточно для подъема правого популизма.

“Культурные факторы также играют свою роль, поскольку экономические трудности усиливают тенденцию, которая ранее существовала среди социально консервативных людей, включая сильные антииммигрантские настроения и недоверие к политическому истеблишменту» —

Пишет она и добавляет:

“Экономические факторы лишь косвенно привели к росту популизма: при сравнении влияния культурных и экономических факторов культурные ценности являются постоянными предикторами увеличения поддержки популистских партий, которые включают крайне левые и правые идеологические установки, антииммигрантские настроения, недоверие к национальным и глобальным правительствам и поддержку авторитарных ценностей”.

По мнению Минесашвили, консервативные социальные ценности достаточно укоренились в обществе, и взгляды большинства соответствуют дискурсам крайне правых групп, когда речь заходит о сексуальных меньшинствах и правах женщин.

“Хотя консервативные ценности в обществе важно принимать во внимание, они создают основу для роста правого популизма в сочетании с экономическими трудностями и чувством социальной изоляции” — добавляет она.

Бедность против перераспределения благ

Размеры политического конфликта изменились, согласно Гвидо Табеллини, который пишет в статье, что

“традиционный экономический и перераспределительный конфликт между левыми и правыми ослабевает. На его месте возник новый конфликт между националистическими и социально консервативными позициями против космополитических и социально прогрессивных позиций. Эти меняющиеся аспекты политического конфликта очевидны из результатов голосования и позиционирования политических партий, из изменений в составе сторонников партий”.

Поддержка традиционных социал-демократических партий сократилась, — говорит Табеллини и добавляет:

«Многие из этих новых партий, так называемых народников и анти-элитистских платформ, утверждают, что представляют истинные интересы народа в целом (изображая последних как однородную группу)».

Табеллини утверждает, что в прошлом экономические трудности вызвали спрос на защиту со стороны государства всеобщего благосостояния, и это пошло на пользу социал-демократическим партиям и укрепило профсоюзы.

“Сейчас, — говорит он, – происходит обратное — неблагоприятные экономические потрясения подталкивают избирателей к социально консервативным политикам, которые иногда выступают на платформах сокращения государства всеобщего благосостояния и не являются сторонниками перераспределительной экономической политики. Несмотря на значительное увеличение экономического неравенства и снижение социальной мобильности, те, кто остался позади, похоже, больше заботятся об иммиграции и гражданских правах, чем перераспределением, и, иногда, они поддерживают экономическую политику, которая противоречит их экономическим интересам”.

По мнению Табеллини, смена социальной идентичности и связанные с этим изменения в убеждениях и политических предпочтениях могут объяснить, почему экономические трудности связаны с ослаблением экономической поддержки и ростом социального консерватизма. Он говорит, что “экономические потрясения, поразившие социально консервативные и менее образованные социальные слои, усилили сходство внутри этой группы».

Социальный консерватизм и урбанизация

Дэни Родрик заявил, что урбанизация разделяет общество не только с точки зрения экономического благосостояния, но и культурных ценностей, поскольку она создает процветающие, многокультурные районы с высокой плотностью населения, где преобладают социально-либеральные ценности.

Он также утверждает, что

“Она оставляет позади сельские районы и небольшие городские центры, которые становятся все более однородными с точки зрения социального консерватизма и отвращения к разнообразию. Более того, этот процесс является самоподкрепляющимся: экономический успех в крупных городах подтверждает городские ценности, в то время как отбор при миграции из отстающих регионов еще больше усиливает поляризацию. Поэтому как в Европе, так и в США однородные, социально консервативные районы составляют основу поддержки нативистских популистов”.