Большевизм — вводные замечания
Распространение идей Карла Маркса в России началось с 1870-х годов и изначально было связано с группой «Освобождение труда», руководимой Георгием Плехановым. Капитализм в стране становился явью, поэтому первые марксисты ставили перед собой задачу осмыслить исторические судьбы России, разъяснить пролетариату его роль в истории, стратегию и тактику его борьбы против господствующих классов, против существовавшего тогда государственного строя. Далее Марксизм развился в большевизм.
На начальном этапе развития марксистского движения, практически до рубежа XX века, расхождения во взглядах участников на коренные проблемы власти, государства, права и закона, политического режима и т.д. не носили принципиального характера, и движение было относительно однородным. Российских марксистов роднили категорическое неприятие социально-экономических порядков, царского самодержавия, общая борьба против идеологических противников, которыми в тот период являлись народники, «ревизиониствующие» марксисты, представители буржуазной политико-юридической науки и др.
Объединению российских марксистов послужил состоявшийся в 1898 году I Съезд Российской социал-демократической рабочей партии. Реальное же заявление позиций (причём, как оказалось, неоднородных и приведших социал-демократические силы в России к расколу) связано с проведённым в 1903 году II Съездом РСДРП. Хотя для представителей двух течений, получивших название большевистского и меньшевистского, основой оставалась марксистская платформа, наметившееся размежевание имело далеко идущие последствия.
Большевизм как марксизм новой эпохи
В освоении и совершенствовании марксистского учения применительно к деятельности большевистской партии современные исследователи выделяют трёх теоретиков, чей вклад в развитие теории (да и применение её на практике) является наиболее весомым: это В.И. Ленин, Н.И. Бухарин и И.В. Сталин.
Безусловно, исходя из отведённой ему исторической роли, для понимания большевизма ведущее значение имеет наследие Ленина, не без оснований и в прошлые годы оценённое как «марксизм XX века». Это обусловлено тем, что ключевым для восприятия теории ленинизма (большевизма) имеют трактовки положений о власти и государстве. Во многих трудах Владимира Ленина рассматривались такие «краеугольные камни» политологии, как официальная политико-организационная форма диктатуры господствующего класса, ущербность буржуазной демократии, слом буржуазного государства в ходе пролетарской (социалистической) революции, диктатура пролетариата, отмирание государства и т.д. Эти термины получили новое звучание в связи с проработкой в трудах теоретиков большевизма современных им концепций, одна из которых определяла место и роль партии (большевиков, коммунистов) в общей системе диктатуры пролетариата.
То, что современные нам политологи нередко называют «большевистской мыслью», характеризуется раскованностью, быстротой реагирования на политическую конъюнктуру, способностью видоизменяться и эволюционировать, но и сохранять при этом свои идеологические и теоретические позиций, которые связаны, главным образом, с деятельностью Владимира Ленина.
«Партия и Ленин – близнецы-братья…»
Такая оценка, которую дал известный поэт советской эпохи Владимир Маяковский, достаточно точна: становление большевистской партии, её деятельность, её организация и, что не менее важно, её идеология – всё это неразрывно связано с деятельностью Владимира Ленина.
Среди величайшего множества его работ (полное собрание сочинений, опубликованное в советские годы, состояло из 55 томов) возможно выделить несколько, имеющих особое значение для оценки его политического учения. Это «Что делать?» (1902), «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916), «Государство и революция. Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции» (1917), «Пролетарская революция и ренегат Каутский» (1918), «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» (1920) и ряд других произведений.
Говоря о комплексе взглядов Ленина на государство и власть, нужно подчеркнуть значение работы, озаглавленной «Государство и революции». Политологи и сегодня говорят о том, что этот труд является основным – содержащим теоретически-системное изложение соответствующих ленинских представлений о классовой природе государства. И сугубая классовость является врождённой, неотъемлемой и всеопределяющей чертой государства. Последнее же, по Ленину, есть «продукт и проявление непримиримости классовых противоречий».
Классовый характер государства обусловлен и тем, что комплектование его аппарата осуществляется преимущественно из лиц, вышедших из среды господствующего класса. Ещё одна черта государства как классовой структуры – это проведение им политики в интересах господствующих классов. По-своему показательным видится то обстоятельство, что достаточно редко в трудах Ленина говорится о деятельности государства как института, чья деятельность удовлетворяет целый ряд потребностей общества в целом и направлена на решение некоторых общенациональных задач. Эта сторона деятельности государства, как можно понять, намеренно игнорируется или сводится к незначительным масштабам.
Ключевым, как полагал Ленин, развивая взгляды Маркса, является функция государства как политической организации, представляющей интересы класса собственников и служащей орудием диктатуры экономически господствующего класса. Диктатура класса, в восприятии Ленина, заключается в том, что определённый класс осуществляет, с одной стороны, господство над всеми остальными социальными группами, и он подчиняет своим воле и интересам поведения действия всех членов общества. С другой стороны, опора власти при диктатуре осуществляется прямо на насилие, которое осуществляется в различных формах. Ещё одна сторона вопроса – полнейшая «раскрепощённость» диктатуры, что означает несвязанность её действий с какими-либо законами. Показательны в этом отношении следующие слова Владимира Ленина: «Диктатура есть власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами», «Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть». Такие идеологические основы, как можно понять, нашли широкое применение в практике большевизма, и их отголоски то и дело возможно услышать и в современных нам условиях.
Антиподы диктатуры – демократия, свобода, право, принципы гуманизма, в том числе и сложившиеся в досоциалистическую эпоху, – всё это, как полагал Ленин, является малозначащими компонентами общественно-политической жизни; предназначение же их – прикрывать внешне привлекательными атрибутами диктатуру класса буржуазии и, тем самым, обманывать трудящихся. В силу такого подхода демократически-правовые институты и нормы рассматривались Лениным как подлежащие разоблачению и отрицанию. Некоторое исключение составлял лишь, к примеру, парламентаризм, но и то – в силу возможности использовать его в борьбе против диктатуры господствующего класса.
Ленин беспощадно критиковал буржуазную демократию за её «фальшивость», «узость», подчинённость интересам исключительно буржуазии, поскольку имущественное неравенство не могло обеспечить исполнение заявленных прав для эксплуатируемых.
Современные нам историки говорят о Ленине как об антилиберале, остававшемся «в целом равнодушным» к вопросу о свободе, взятой во всех ее аспектах и реализуемой только посредством институтов демократии и права. И такая позиция была присуща ему практически всё время его революционной деятельности. Презрение к либерализму и отторжение его Лениным видятся следствиями определённой системы взглядов, порождённой и слабостью российских демократических традиций, инструменталистским, служебно-классовым подходом к демократии, восприятия демократии в духе воззрений Ж.-Ж. Руссо и якобинцев (т.е. верховенства, суверенитета народа, а не как политико-юридического пространства, необходимого для осуществления прав и свобод личности, каждого отдельного индивида).
Принципиально важным в теоретическом наследии Ленина является вопрос о государстве и революции, причём не только в теоретическом, но и в практически-политическом плане. Это означает, в частности, что механизм перехода власти мог быть двояким. Возможности представлялись для овладения пролетариатом той государственной машиной, которая осталась «в наследство» от буржуазного государства, и подчинения её своим интересам, проведения соответствующей переналадки. Другой, тоже видевшийся возможным путь, состоял в сломе буржуазной государственной машины и создания своего, пролетарского, государства. Следуя логике Маркса, Ленин указал на необходимость выбора второго пути.
Конкретика состояла в постановке задачи о сломе бюрократических и военных институтов государственной власти, об устранении репрессивного аппарата, о замене управленцев из числа чиновников прежней власти представителями рабочего класса, преданными идее революции.
Более того, Ленин считал необходимым отказаться от целого ряда основ демократического устройства государства, в том числе – от территориального принципа формирования представительных учреждений, от принципа разделения властей, от равенства всех без исключения граждан (независимо от классовой принадлежности) перед законом и т.д. Вторя Марксу, Ленин выдвинул задачу создания вместо буржуазного государства – орудия власти рабочего класса, диктатуры пролетариата, которая воспринималась бы как власть, завоёванная и поддерживаемая насилием пролетариата над буржуазией, не связанная никакими законами.
По Ленину, ни о каком установлении свободы в обществе речи быть не может, ибо пролетариату необходимо с помощью насилия подавлять своих противников. Стоит подчеркнуть, что круг этих противников не очерчен, и, стоит полагать, это сделано намеренно. К числу противников пролетариата причисляется очень «разношёрстная» публика, среди которой возможно отыскать и фабрикантов с купцами, помещиков с кулаками, царских чиновников и буржуазную интеллигенцию, а также всех тех, кто в какой-то мере их обслуживал. Но в числе противников пролетариата нетрудно разглядеть также хулиганов, жуликов, спекулянтов, волокитчиков, бюрократов, лодырей, а также всех подпадающих под буржуазное влияние людей. Если в числе последних окажутся потомками пролетариев во многих «коленах», это не спасало их от «всей пролетарской ненависти».
На практике, которая во всю мощь проявилась после выхода в свет статьи Владимира Ленина «Как нам организовать соревнование?» (январь 1918 года), во враги пролетариата («вредное насекомое», по определению Ленина) мог быть зачислен, а нередко и был, практически каждый. При указании на потребность очистить Россию от «всяких вредных насекомых» о какой-либо свободе, в том числе и для пролетариата, речь вести не приходится. Это уже откровенный произвол, репрессии и террор.
Если отбросить в сторону «розовые очки», старательно надеваемые на глаза советским гражданам пропагандистами и агитаторами от КПСС, то нужно признать факты. Ленин проявил себя, как указывают ныне некоторые исследователи, «самым решительным сторонником террористических методов для осуществления пролетарской диктатуры. Причем не только в условиях непосредственного вооружённого противоборства непримиримых социально-политических сил. Он даже настаивает на расширении террора в мирные годы, наступившие после одержанной большевиками военной победы, после завоевания ими России. Последователи Ленина разделяют его взгляд на органичность террора диктатуре пролетариата».
Одной из задач государства диктатуры пролетариата, что видно из сказанного выше, являлась централизованная организация насилия, но не только лишь для того, чтобы проводить политику террора по отношению ко всем неугодным новой власти лицам и группам. Другая задача состояла в том, чтобы руководить процессом «налаживания» социалистического хозяйства, а значит – и громадными массами населения. Поэтому Ленин выдвинул лозунг о том, что диктатура пролетариата обеспечивает «максимум демократизма для рабочих и крестьян», т.е. отстраняет от участия в политической жизни страны эксплуататоров и всех разнообразных противников пролетариата.
Политологи отмечают ряд открытий, сделанных Лениным в политической теории, одним из которых стоит считать конструирование Республики Советов, которой, по его замыслу, была уготована роль государственной формы диктатуры пролетариата. Уникальность такого государственного образования налицо, поскольку (в Ленинском варианте) Советская Республика сочетает черты государственной и общественной организации, позволяет соединять элементы представительной и непосредственной демократии. Советы задумывались как учреждения, являющиеся и законодательными, и исполнительными, и контрольными (по отношению к принятым ими законам и решениям) органами. Доселе ничего подобного в мировой практике не было. Принцип демократического централизма, на основе которого предполагалось строительство и функционирование такого рода республики, означал выборность всех органов власти снизу доверху, подотчётность их и подконтрольность, сменяемость депутатов и т.д.
Важно подчеркнуть то обстоятельство, что не политико-юридические, конституционно-правовые аспекты устройства системы Советов имели для Ленина первостепенное значение. Главным в системе виделось то, в какой мере Советы могут стать и быть инструментами диктатуры пролетариата (по-другому говоря, беспрекословно исполнять волю партии большевиков, в чём бы она ни состояла). И это объясняет восприятие лозунга «Советы – без коммунистов!» Лениным как контрреволюционного, таящего в себе смертельную угрозу для диктатуры пролетариата. Именно это обстоятельство побуждает подвергнуть сомнению в искренности оценки Советской власти как такой, которая намерена и (что не менее важно!) способна дать «невиданное в мире развитие и расширение демократии именно для гигантского большинства населения, для эксплуатируемых и трудящихся».
При оценке роли большевистской партии Ленин определил её относительно чётко: «Диктатуру осуществляет организованный в Советы пролетариат, которым руководит коммунистическая партия большевиков». Относительная же чёткость имеет под собой весьма серьёзные основания. Ведь во главе партии находится Центральный Комитет, а фактическое руководство сосредоточено в руках членов более кулуарных структур (Политбюро, Оргбюро). Показательна такая мысль Ленина: «Ни один важный политический или организационный вопрос не решается ни одним государственным учреждением в нашей республике без руководящих указаний Цека партии». А что касается монополии большевиков на власть и диктатуры одной партии, то тут объяснение у Ленина тоже имелось: «Да, диктатура одной партии. Мы на ней стоим и с этой почвы сойти не можем».
При внешнем сохранении специфических черт партии и государственных институтов в практике большевизма, основанной на теоретических посылках Ленина, в РСФСР, а затем и СССР, произошло переплетение и сращивание этих структур. Будучи партийными функционерами, большевики выносили управленческие решения, которые претворяли в жизнь, являясь работниками государственного аппарата.
Анализируя такую практику, возможно заметить: нелегитимное установление господства над страной большевиками, концентрация в их руках прерогатив законодательной, исполнительной и судебной властей не позволяет даже говорить о некоем «однопартийном государстве». При такой системе управления отсутствует сама государственность как суверенная организация публичной власти. Партия фактически узурпирует полномочия государства и не допускает контроля над собой со стороны общества, да и не несёт перед обществом какой-либо ответственности.
Показательно, что рассуждения Ленина о диктатуре рабочего класса, пролетарской демократии, о соотношении коммунистической партии и советского государства, об экономических функциях такого государства, его территориальном единстве, внешней политике составляют основу ленинского учения о социалистической государственности. Но ей уготована недолгая судьба. Как и Маркс, Ленин утверждал, что государство должно отмереть: «…пролетарское государство сейчас же после его победы начнёт отмирать, ибо в обществе без классовых противоречий государство не нужно и невозможно».
Говоря об окончательном отмирании государства, Ленин указывал на необходимость выполнить некоторые высокие социально-экономические, да и общекультурные условия. Отмирание государства в марксизме-ленинизме является важным идеологическим положением.
Что касается путей к отмиранию государства, то история показала: взятый курс привёл отнюдь не к деэтатизации и к формированию системы самоуправления, ассоциируемой с коммунистическим будущим. Собственно государственные институты в таких условиях функционировать не могли, поскольку негосударственные структуры (конкретно – коммунистическая партия) сформировали систему тоталитарной власти, став их руководящими органами. Такую власть возможно охарактеризовать как бесконтрольную и безнаказанную, поскольку в стране отсутствовали общепринятые порядки и стандарты цивилизованной государственной жизни, базирующиеся на демократически-правовых установлениях.
Характеризуя значение идеологических разработок Владимира Ленина, практики его деятельности на постах руководителя большевистской партии и Советского правительства, необходимо отметить, что они сыграли ключевую роль в развитии коммунистической идеологии и государственного строительства (вернее, той её части, которая соотносится с общественно-политической практикой в нашей и ряде других стран).
Георгий Кулаков