Преемник и идейный наследник Ленина
Когда Владимир Ленин в силу болезни вынужден был отойти от дел как руководитель большевистской партии и Советского государства (это случилось к концу 1922 года), встал вопрос о преемнике. В первую очередь – о главе РКП(б). На тот момент наиболее вероятными претендентами виделись два лидера – Иосиф Сталин и Лев Троцкий, баланс между которыми во многом определял перспективу устойчивости, по сути – жизнеспособности партии. Но противоречия между ними, носившие принципиальный идеологический характер, были настолько велики и глубоки, что от того, кто из них в дальнейшем мог бы возглавить партию, зависело очень и очень многое.
Не осталось это и вне поля зрения Владимира Ленина, который, хотя и не мог принимать активного участия в жизнедеятельности большевистской партии и страны, но в определённой степени всё же следил за происходящим. И адресовал очередному партийцам послание (оно официально именуется «Письмо к съезду», а неофициально получило название «политического завещания»). На тот момент Иосиф Сталин занимал должность генерального секретаря Центрального комитета партии – изначально больше техническую, нежели реально руководящую. Но что из этого могло, что называется, произрасти, – о том в тексте, надиктованном Лениным, говорится более чем недвусмысленно: «Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала уже его борьба против Ц.К. в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично, он, пожалуй, самый способный человек в настоящем Ц.К., но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.
Эти два качества двух выдающихся вождей современного Ц.К. способны ненароком привести к расколу и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно».
И ещё одна показательная характеристика Сталина из того же письма: «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, боле вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т.д.. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение».
«Сталин – это Ленин сегодня»
Это изречение, долгое время определявшее идеологическое содержание целой эпохи. Почти три десятка лет на долю Иосифа Сталина выпала роль не только охранителя и толкователя идей Владимира Ленина, но главного теоретика большевистской партии. И вынесенное в заголовок раздела изречение, по сути, отражало суть дела.
Современные нам исследователи осмыслили стиль (иначе говоря – способ) теоретизирования, присущий Иосифу Сталину. Он отразился, в частности, в «сталинском учении о государстве». Наиболее яркой особенностью его интеллекта было упрощённое восприятие и изображение общественных явлений. При этом реальность представала не многомерной, сложной и внутренне противоречивой, а упрощённой, несколько даже примитивной. Описание предметов и событий отличалось схематичностью, вещи получали безыскусное описание. Едва ли возможно говорить о собственно научно-теоретическом анализе как таковом: Сталину он был чужд.
Едва ли возможно отрицать свойство Иосифа Сталина как незаурядного политического деятеля. Будучи таковым, он осознавал: на поддержку масс возможно рассчитывать, если говорить с ними «на их языке». В силу этого обстоятельства терминология зачастую низводилась к выражениям «людей с улицы», установки приспосабливались Сталиным по существу и по форме к их менталитету и степени образованности. Поэтому его идеи были весьма доступными для осмысления и восприятия основной частью населения.
Немало Иосиф Сталин сделал для развития популяризации (политической пропаганды) идей большевизма. Правда, если анализировать его деятельность как популяризатора, нужно заметить: нередко популяризация превращалась в вульгаризацию и упрощенчество. Подобный подход к изложению ряда положений Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ленина у Иосифа Сталина отличался некоторым догматизмом: изречения использовались как непререкаемые истины, редко возможно встретить в текстах какие-либо гипотезы, их обсуждение, практически отсутствует анализ позиций оппонентов. В произведениях сквозит вера Сталина в свою правоту и непогрешимость. По свидетельству исследователей, слог его произведений отличается жёсткостью и категоричностью, он сопоставим со стилем директивных документов, являющихся обязательными к принятию и исполнению.
Среди наиболее значимых для восприятия идеологии, формулируемой и проводимой Иосифом Сталиным, являются такие произведения, как «Об основах ленинизма» (1924), «К вопросам ленинизма» (1927), «О проекте Конституции Союза ССР» (1936), «Отчётный доклад на XVIII съезде партии о работе ЦК ВКП(б)» (1939).
Стержень сталинизма
Ключевое положение идеологии, проводимой Иосифом Сталиным, заключено в изречении о том, что «ленинизм есть теория и тактика пролетарской революции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата в особенности». По его мысли, «…основным вопросом ленинизма, его отправным пунктом, его фундаментом является вопрос о диктатуре пролетариата». И это неслучайно: идея диктатуры пролетариата является стержневой, и вокруг этого стержня Сталин выстроил комплекс ленинских взглядов; эта идея стала, в его понимании и интерпретации, опорой для марксизма в целом. Такой подход к идее диктатуры пролетариата позволил Сталину не только укрепить культ власти, но и достичь определённых личных целей.
Важно подчеркнуть, что диктатура пролетариата для Иосифа Сталина – это многоаспектное явление. Главенствующим виделся подход к ней как к власти, жизнедействующей как насилие, подавление, принуждение. Насилие рассматривалось как неотъемлемый и важнейший признак диктатуры пролетариата.
Сталин заявлял порой, что диктатура пролетариата якобы не везде представляет собой исключительно насилие. Но, если соотнести эти заверения с реалиями общественно-политической жизни, то они фактически являлись прикрытием для прикрытия репрессивной деятельности большевистской власти. Следуя заветам Владимира Ленина, Иосиф Сталин исходил из того, что «диктатура пролетариата есть не ограниченное законом и опирающееся на насилие господство пролетариата над буржуазией, пользующееся сочувствием и поддержкой трудящихся и эксплуатируемых масс». В таких условиях государство, действующее с опорой на насилие, и не ограниченное в своих действиях законом, переходит к «голому» произволу, тоталитаризму, который «железной рукой» загоняет людей к «счастью».
Важной характерной чертой идеологии сталинизма являлось подкрепление её организационными действиями: диктатура пролетариата воспринималось как специальный орган, порождаемый пролетарской революцией «в качестве своей основной опоры». Диктатура пролетариата для Сталина – это «новое государство, с новыми органами власти в центре и на местах, государство пролетариата, возникшее на развалинах старого государства, государства буржуазии».
Показательно, что Иосиф Сталин выделял и другие аспекты диктатуры пролетариата: в социальном плане он говорил о союзе пролетариата с крестьянством, а в хронологическом определял её временными рамками («целой исторической эпохи» перехода от капитализма к коммунизму).
Сталинский подход к государству как таковому
Свой взгляд на природу государства вообще Сталин формулировал так: «Государство есть машина в руках господствующего класса для подавления сопротивления своих классовых противников». Весьма немудрёная мысль. Но предельно доходчивая, доступная разумению «простого человека». Ему, собственно, она и адресована.
Под стать общей квалификации природы государства, механически повторенной Сталиным вслед за прежними поколениями марксистов, – предложенная им оценка основных функций всякого допролетарского государства. «Две основные функции характеризуют деятельность государства: внутренняя (главная) – держать эксплуатируемое большинство в узде и внешняя (неглавная) – расширять территорию своего, господствующего класса за счёт территории других государств, или защищать территорию своего государства от нападений со стороны других государств». В приведенных высказываниях государство, во-первых, неправомерно сведено исключительно к государственной машине, т.е. лишь к одной из его организационных структур; во-вторых, явно обеднена палитра выполняемых им функций: проигнорированы интеграция общества, ведение общесоциальных дел и т.д.
На «развалинах старого государства», учил Сталин, возникает советская власть, т.е. пролетарская государственность, государственная форма диктатуры пролетариата. Конституировалась Советская власть в соответствии с иными принципами, нежели старое буржуазное государство. По мысли Сталина, диктатура пролетариата на мусорную свалку истории отправляет, в частности, территориальный принцип организации государства, принцип разделения властей, «буржуазный парламентаризм» и др. Советская власть объединяет законодательную и исполнительную власти в единой государственной организации, заменяет территориальные выборные округа производственными единицами (заводами, фабриками), связывает трудящиеся массы с аппаратом государственного управления, учит их управлению страной.
«Новый тип государства» есть вместе с тем новый исторический тип демократии – демократии пролетарской, советской, которая радикально отличается от демократии буржуазной и превосходит последнюю. В чем выражается, по Сталину, это превосходство? Как и Ленин, он видел таковое в том, что Советская власть привлекает массы к постоянному и решающему участию в управлении государством, чего трудящиеся были лишены в условиях буржуазно-демократического строя.
Негативная оценка буржуазной демократии. Идеологическая суть пролетарской демократии
Сталин резко отрицательно относился к тому, что именуется «буржуазной демократии», которой он противопоставлял «демократию пролетарскую». Такой подход возможно охарактеризовать как свойственный для большевиков-ленинцев. Демократия ими воспринималась как выгодная, в первую очередь, как такое общественно-политическое состояние, при котором некоторыми институтами осуществлялось привлечение трудящихся к управлению государством. Задача этих институтов состояла в активизации масс, хотя и весьма своеобразной: «активность» и «сознательность» должна была быть подчинена единственной цели – массам отводилась роль по безоговорочному одобрению и поддержке решений, принимаемых руководством страны.
Отличавшее Сталина неприятие демократических норм и процедур политической жизни в советское время находило оправдание в его трудах тем, что желающих иметь демократические порядки он полагал политически незрелыми. Показательна следующая мысль о демократии, которая «требует некоторого минимума культурности членов ячейки и организации в целом и наличия некоторого минимума активности работников, которых можно выбирать и ставить на посты. А если такого минимума активности не имеется в организации, если культурный уровень самой организации низок – как быть? Естественно, что здесь приходится отступать от демократии…».
Практика же, вытекавшая из таких теоретических положений, показала: далеко не упомянутые причины побуждали Сталина отступать от демократии. Причина коренилась в ином. Подвергая критике оппозиционеров внутри большевистской партии, которые вели «безудержную агитацию за демократию», он обвинял их (не больше и не меньше!) в «развязывании мелкобуржуазной стихии». А это предопределяло – как раз в духе «классического» ленинизма – подход к такой идеологической позиции как к проявлению «мелкобуржуазной стихии». Соответственно, логически обоснованным (как эту логику понимал Сталин) было признание демократии смертельным врагом.
При оценке отношения Сталина к демократии важно понимать, что она, в его видении, не связана с реализацией индивидом всей совокупности принадлежащих ему гражданских и политических, социально-экономических и культурных прав и свобод. Показательно сталинское отношение к индивиду, отдельной личности как к величине малой и нестоящей (такой подход очень чётко изложен в стихотворном творчестве поэта той эпохи Владимира Маяковского: «Единица – вздор, единица – ноль…»). Человек в таких условиях воспринимался в лучшем случае как «винтик».
Надо заметить, что такие воззрения нашли отражение ещё в написанном в 1906 году цикле статей Сталина, озаглавленном «Анархизм или социализм?» В этих трудах он высказывал точку зрения о том, что масса являлась краеугольным камнем марксизма, а освобождение массы расценивалось как ключевое условие освобождения личности. Из такого подхода вытекал и лозунг: «Всё для массы».
Логическое развитие такого тезиса получило в 1936 году, когда Сталин беседовал с группой работников ЦК ВКП(б), отвечавших за подготовку учебников, и высказал следующее суждение: «Наша демократия должна всегда на первое место ставить общие интересы. Личное перед общественным – это почти ничего». Это означало, что демократия «по Сталину» служила одобрением уничтожения индивида, превращения его прав и свобод в пустую формальность, в никчёмные категории.
Оборотная сторона диктатуры пролетариата
Именно в таком качестве Сталин воспринимал и пропагандировал «социалистическую демократию». При этом с «лицевой стороны» диктатура пролетариата утверждалась как разветвлённая сеть государственных и негосударственных организаций.
Государственными организациями, как это вытекает из идеологических установок сталинизма, являются Советы сверху донизу, в центре и на местах. Что касается негосударственных организаций, то ими выступают партия большевиков, профсоюзы, коммунистический союз молодёжи, кооперация. Особая роль отводилась большевистской партии, которая (после Октябрьского переворота 1917 года) выступала как «авангард», «одухотворяющая», «руководящая» и «направляющая сила». Этот подход, изначально заявленный Владимиром Лениным, был поддержан, укреплён и развит Иосифом Сталиным. Иным частям этой системы (другим общественным организациям) отводилась роль послушных «приводов, рычагов», задача которых – беспрекословно исполнять любые директивы партии.
Развитие идеологических взглядов на партию большевиков
Надо отдать Сталину должное, его вклад в развитие ленинских идеологических положений о роли коммунистической партии в эпоху диктатуры пролетариата, её статусе и функциях. «Совершенствование» модели партии заключалось в следующем. ВКП(б) воспринималась Сталиным в качестве своего рода могучего «ордена меченосцев». Для её членов устанавливалась железная дисциплина, а все они подчинены одной воле. Партии большевиков надлежало быть монолитной организацией, без каких-либо фракций, лишённой плюрализма мнений и дискуссий, в которой отсутствуют реальные выборы и др. По мысли Сталина, партия должна была одновременно напоминать такие структуры, как воинская часть, бюрократическое учреждение и община единоверцев. Весьма показателен подход к отношениям между ВКП(б) и рабочим классом: в трудах Сталина утверждалась идея тотальной диктатуры партии над самим пролетариатом, над советским государством, над обществом, буквально над каждым гражданином. Большевистская партия рассматривалась исключительно как «орудие диктатуры пролетариата», «боевой штаб рабочего класса», «ядро власти» и т.п.
Говоря о методах, с помощью которых «партия управляет страной» (вернее, осуществляет диктатуру), Сталин указывал: «Ни один важный политический или организационный вопрос не решается» государственными организациями, да и общественными объединениями «без руководящих указаний партии». Именно партии предписывалось осуществлять расстановку на все сколько-нибудь значимые посты в государстве и обществе номенклатуры – преданных ей людей. Подчинение государственного аппарата партией осуществлялось, согласно идеям Сталина, таким образом, что она «вдвигает свои щупальца во все отрасли государственного управления». А тем, кто осмеливался выступать с критикой или с отличными от предписываемых свыше взглядов, грозила «карающая рука партии».
Необычайно большое внимание Сталин уделял пропаганде и развитию (да и практическому воплощению!) ленинского тезиса о монопольном праве большевистской партии – обладать всей полнотой захваченной ею власти: «Руководителем в системе диктатуры пролетариата является одна партия, партия коммунистов, которая не делит и не может делить руководства с другими партиями». Что же касается общественно-политической практики, то наиболее наглядным её проявлением стало закрепление в статье 126 Конституции (Основного закона) СССР 1936 года (она известна также как «сталинская Конституция») следующей правовой нормы: коммунистическая партия есть «руководящее ядро всех организаций трудящихся как общественных, так и государственных». Тем самым впервые на официальном уровне было признано и закреплено в правовых нормах привилегированно-монопольное положение «боевого штаба рабочего класса» в советском обществе. По сути, такое нормативное регулирование является заключительным и наиболее мощным аккордом в идеологии ленинизма-сталинизма – сформировалась идеология тоталитарной политической системы.
Показательно, что в ряде трудов Сталина говорится о фазах развития и функциях советского государства, о национально-государственном устройстве СССР, об отмирании социалистического государства (через укрепление карательных органов последнего). Но это нисколько в корне не меняет ситуации: идеология остаётся прежней. Как полагают современные нам исследователи, её можно расценивать как «закономерный результат эволюции большевистской политической мысли».
Георгий Кулаков
Понравилась статья? Мы существуем благодаря вашей помощи: