Великая отечественная война и ее безымянные солдаты ВОВ
Великая отечественная война — кто герой, а кто злодей?
Практически всю осень 2019 года, да и в первые зимние дни в столице Чехии не утихают страсти по поводу переноса (хотя порой заходила речь даже о сносе вообще) памятника Маршалу Советского Союза Ивану Коневу. И по поводу возможности установления памятника другому видному деятелю (в течение практически всего последовавшего после окончания второй мировой войны периода воспринимавшемуся однозначно негативно – как изменника Родины) – генералу Андрею Власову. Да и вероятности увековечивания памяти тех военнослужащих, которыми Власов командовал.
Как можно понять, представители «традиционного» (просоветского) подхода к оценке названных личностей, наверное, готовы согласиться с точкой зрения учёного секретаря Музея Победы Валерия Коннова, изложенной на сайте «Победа РФ»: случись установка памятника Власову на месте памятника Коневу, она будет расценена как «злостный плевок в нашу сторону и в сторону истории». Такая точка зрения имеет под собой весьма серьёзные основания. Как пояснил учёный, «мы сейчас ведем работу по реэкспозиции музея и, занимаясь её подготовкой, я недавно слушал в архиве фономатериалов радиопризывы из Праги. Руководство чешского восстания открыто на всю страну обращалось к русским братьям с призывом придти и спасти. И наши войска под руководством маршала Конева проходили с боями по 40-50 километров в день. Они развернулись и шли на прорыв, чтобы спасти участников Пражского восстания». Что же касается власовцев, то «они сначала предали Родину, затем они предали фашистов во время восстания в Праге. А затем, когда узнали, что им не будет предоставлено убежище, убежали, бросив восставших на гибель. Как можно их ставить в один ряд с теми людьми, которые шли, отдавая свои жизни, спасать чешских граждан, освобождать Прагу?» Поэтому предложение об установке памятника предателям вместо памятника освободителям в канун 75-летнего юбилея Великой Победы, как утверждает Валерий Коннов, – это «бессильная попытка кинуть в нас грязь».
О диаметрально противоположном подходе к оценке исторических личностей, проявленном старостой пражского предместья Павлом Новотны в ходе интервью Первому каналу и в последующих комментариях в Twitter, оповестило сетевое издание «Царьград». Мало того, что маршала-освободителя староста оскорбил, назвав «монстром-убийцей», так ещё и удостоил его определения как «истребителя гражданских». Именно такой подход предопределил позицию, которую занимает Павел Новотны: он полагает необходимым установить в Праге памятник Власову.
Неоднозначность ситуации в чешской столице видна и по материалу, опубликованному сайтом «Радио Свобода», сообщающему о создании иллюстрированного путеводителя по местам захоронений солдат власовской армии в Праге и её окрестностях. Автором данного путеводителя является пражский журналист и фотограф Владимир Поморцев.
Многолетние исследования начались с того, что Поморцев выявил ошибки на надгробиях захороненных в Праге красноармейцев. Нередко бывало так, что в надписях значились красноармейцы, фактически же в могилах покоились «другие люди» (чаще всего – как раз солдаты армии Андрея Власова).
Усилиями Владимира Поморцева в реестр воинских захоронений Министерства обороны Чехии включена, по данным «Радио Свобода», братская могила бойцов Русской освободительной армии (РОА), которая располагается в комплексе кладбища деревни Кртень. Местные жители подсказали, где находится эта могила, но имена покоящихся там всё ещё остаются неизвестными.
Впрочем, обозначение как «неизвестный» характерно вообще для находящихся в Праге могил власовцев. Если же удаётся установить имена захороненных, то на надгробиях либо изображают эмблему РОА, либо устанавливают отливки касок немецкого образца (в таких воевали власовцы). Чтобы лучше и глубже разобраться в проблеме, уместно привести цитату из названного ранее путеводителя. Владимир Поморцев отметил: «В некоторых районах Праги можно встретить мемориальные таблички неизвестным солдатам, погибшим во время Пражского восстания. Сразу несколько таких табличек установлено возле перекрестка Малованка в пражском районе Стршешовице. Согласно реестру военных мемориалов Министерства обороны Чехии, все они посвящены погибшим воинам Красной армии. Причем на некоторых прямо указано, что речь идёт о неизвестном советском солдате. Однако Красная армия появилась в Праге только утром 9 мая 1945 года, когда Пражское восстание уже закончилось, а немецкий гарнизон капитулировал. Логично предположить, что как минимум некоторые из этих мемориальных табличек отмечают места гибели власовцев, которые как раз принимали участие в уличных боях в этом районе Праги».
В анализируемой публикации «Радио Свобода» говорится и о могиле погибшего власовца Николая Лукашева (этот рядовой умер 28 мая 1945 года от последствий ранения и заражения крови в одной из больниц Праги). В советских военных архивах об этом военнослужащем данных нет. Тем не менее, захоронение осуществлено на наиболее известном пражском некрополе – Ольшанском кладбище. Возможно, есть и какие-то иные захоронения, где нашли свой последний приют именно солдаты Вооружённых сил Комитета освобождения народов России (под названием ВС КОНР и известна армия, находившаяся под командованием Власова).
Вопрос заключается в том, что 1-я пехотная дивизия ВС КОНР вышла из подчинения вермахта и помогала участникам Пражского восстания освобождать столицу Чехии, но в определённый момент (он случился 7 мая 1945 года) в спешке оставила боевые позиции. Убитых и раненых власовцы оставили в городе. Многих попавших в плен к Красной армии раненых расстреляли, после чего в Праге этих воинов РОА (187 человек) похоронили рядом с православной церковью на Ольшанском кладбище.
Важно обратить внимание на то, что РОА состояла не исключительно из бывших военнопленных (их вербовали в концлагерях) и перебежчиков, которые ранее служили в Красной армии, но согласились сотрудничать с германскими властями в борьбе против СССР. Часть этой армии (по крайней мере, офицерского корпуса) была представлена бывшими белогвардейцами и другими участниками антибольшевистского движения в период гражданской войны, эмигрировавшими за рубеж и присоединившимися к гитлеровскому «походу против большевизма», а потому – не являвшимися советскими гражданами.
Показательно, что Прага стала центром созданного в конце 1944 года Комитета освобождения народов России. Образование КОНР подтолкнуло власти нацистской Германии к созданию «русских» боеспособных соединений, которые главным образом находились на территории современной Чехии.
По данным чешских историков, Власов был осведомлён о восстании в Праге ещё 2 мая 1945 года, но решение поддержать повстанцев принял только 5 мая. В соответствии с ним 1-я пехотная дивизия (примерно 23 тысячи человек) выдвинулась в сторону Праги из окрестностей города Бероун: тогда несколько полков были направлены в столицу Чехии, где участвовали в боях – участвовали в освобождении аэродрома Рузыне (он использовался германскими войсками для осуществления атак на город). Исследователи оценивают число погибших воинов РОА примерно в 300 человек.
Несмотря на участие власовцев в боевых действиях против нацистской Германии на завершающем отрезке второй мировой войны (на европейском театре военных действий), командование повстанцев 7 мая отказалось предоставить им гарантии безопасности, опасаясь реакции со стороны СССР. Не приняли с распростёртыми объятиями отступивших с ранее занятых позиций военнослужащих РОА и американцы, наступавшие с запада. Статус интернированных власовцам предоставлен не был, и они были переданы советским властям (часть их, уже военнопленных, была казнена на месте войсками НКВД, другая – отправлена в лагеря ГУЛага). Командовавший ВС КОНР генерал Андрей Власов и его окружение переданы СССР американскими войсками, а впоследствии были приговорены к смертной казни.
В связи с рассматриваемыми событиями важным представляется замечание, которым поделился автор упомянутого ранее путеводителя Владимир Поморцев и которое процитировано в публикации «Радио Свобода»: «Участие власовцев в событиях Пражского восстания замалчивалось властями коммунистической Чехословакии. Равно как и капитуляция немецкого гарнизона до появления в городе Красной армии. Считалось, что Прагу освободила именно Красная армия, и случилось это 9 мая 1945 года. Судьба захоронений власовцев на пражских кладбищах после войны сложилась непросто. Многие могилы были заброшены и забыты. Другие превратились в мемориалы погибшим участникам Пражского восстания. Причем захоронения власовцев были обозначены как могилы неизвестных или не обозначены вовсе. По памятным датам официальные делегации приносили сюда цветы, даже не подозревая, что возлагают их на могилы власовцев. Ситуация изменилась только после Бархатной революции. Однако после десятилетий запустения и замалчивания многие могилы оказались утраченными навсегда».
«Белые пятна» и «тёмное» прошлое
Не менее сложными, а подчас и запутанными являются судьбы других бывших военнослужащих Красной армии, чьими «последними адресами» оказались нынешние мемориальные кладбища в зарубежных странах. Если с власовцами и их действиями под эгидой вермахта более-менее понятно (хотя, надо подчеркнуть: вопрос о причинах, побудивших к переходу во враждебный по отношению к СССР «стан» и борьбе с Советским Союзом на стороне врага, требует особого рассмотрения, поскольку не всё тут однозначно и прямолинейно), то с другими…
О существовании в Нидерландах, в городе Амерсфоорт, «Советского поля Славы» (другое название этого мемориала – «Русское поле Славы») автор этих строк узнал полтора десятка лет назад, будучи корреспондентом газеты «Ежедневные новости» во Владивостоке. Тогда, в 2004 году, к президенту общественной организации «Международный информационно-аналитический центр FEBS» (местом её базирования по-прежнему является региональная столица Приморского края) Галлии Женевской обратился нидерландский журналист Ремко Рейдинг. В течение ряда лет к тому времени он занимался поиском родственников захороненных в Амерсфоорте – по всему постсоветскому пространству. Одним из покоящихся в голландской земле 865 бывших советских солдат и офицеров, практически всех – считавшихся пропавшими без вести, а фактически являвшихся узниками нацистских концлагерей, – был и Иван Гаврилов, призванный (судя по информации из сохранившихся документов архива лагеря смерти Хемер) из Приморья. И тогда, с целью отыскания родных и близких этого воина, в газете «Ежедневные новости» появилась первая публикация (как впоследствии оказалось, из целой серии материалов, обнародованных в различных печатных и электронных СМИ). Она называлась «От Приморья до Нидерландов» (что примечательно, буквально через несколько часов после появления в интернете электронной версии оригинального материала чуть видоизменённая, но без указания места размещения исходника, статья оказалась воспроизведена на одном из русскоязычных сайтов этой европейской страны). Многочисленные публикации, вовлечение в поиск активистов-волонтёров позволили примерно через четыре года отыскать дочь и двух сыновей Ивана Гаврилова: их судьба разбросала по разным территориям России – они на тот момент жили в Курганской, Брянской и Амурской областях.
В ходе поиска к владивостокским поисковикам обратился один из жителей Сочи. Как оказалось, его дядя, Арут Аведян, тоже захоронен на Советском поле Славы. Но то, как сложилась его судьба, члены семьи – и жившие на территории современной Абхазии, и находившиеся в Краснодарском крае – никак не могли узнать. Автору этих строк пришлось «перелопатить» многочисленные материалы и документы, которые более-менее точно позволили реконструировать, по крайней мере, часть биографии этого воина. Изначально лишь было известно, что он жил и работал сельским учителем неподалёку от города Гагры, а в 1940 году призван в ряды Красной армии. В ходе информационного поиска удалось установить, что примерно в конце 1941 или начале 1942 года, будучи раненым в бою, Арут Аведян был взят в плен, но не убит после пленения (такое было бы «естественным» на самом начальном этапе войны, поскольку гитлеровцы считали военнопленных лишь обузой, а не потенциальной рабочей силой и, тем более, возможными «добровольцами» для тех или иных вооружённых формирований в общей структуре вермахта). Исследование позволило предположить, что, уже находясь в концлагере, Арут Аведян примкнул к сложившейся в среде узников группе Сопротивления. И именно под влиянием этих подпольщиков вошёл в состав формировавшегося из числа военнопленных 812 армянского батальона – с тем, чтобы заниматься борьбой с германской военщиной, что называется, «изнутри» (важно отметить, что этот батальон не был использован Германией на Восточном фронте, а направлен на охрану водных коммуникаций и других объектов в Европе – конкретно в Нидерландах). Именно в пользу такого предположения говорит то обстоятельство, что сохранившиеся и обнародованные сведения свидетельствуют о связях членов группы Сопротивления из числа военнослужащих с представителями разведки Великобритании (союзника СССР по антигитлеровской коалиции) и об организации ими антифашистского восстания, осуществлённого в 1944 году. Тогда, после подавления такого выступления, германское командование приняло решение о расформировании батальона и о водворении оставшихся в живых участников восстания в концлагеря. Как можно понять, Арут Аведян был убит или в ходе вооружённого выступления, или уже повторно оказавшись узником. Вполне возможно, что он был далеко не единственным из бывших военнопленных, кто в СССР считался «перешедшим на сторону врага» и чьи семьи (как пропавших без вести) не только не получали пособий по потере кормильца, но и подчас рисковали быть репрессированными, если даже таковыми и не оказывались.
Тем, кто интересуется и желает понять подоплёку, да и масштабы явления, автор этих строк рекомендует найти (пока ещё доступна электронная версия!) книгу Сергея Чуева «Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха». Возможно, ранее сформировавшаяся «официозная» точка зрения иных читателей окажется дополненной, если не переосмысленной: объективность требует досконального и многостороннего подхода и оценки всей совокупности обстоятельств и доказательств.
К сказанному необходимо добавить, что, вне зависимости от перипетий судьбы, пережитой захороненными на Советском поле Славы, все их надгробия увенчаны надписью «советский воин». Т.е. каждый воспринимается как защитник Отечества, как борец с фашизмом, а потому – достойный быть увековеченным, достойный благодарности за совершённый им подвиг, великий или «малый».
Память или беспамятство?
Вопрос о сохранении памяти (даже – не увековечивании, хотя и о том, наверное, тоже говорить надо) защитников Отечества не менее, а может, даже более остро стоит не где-то там, в «Закордонье», а именно в чертах границы современной России. И в том убеждают время от времени возникающие в регионах «нештатные» ситуации.
Об одной из них сообщил на своей странице в Facebook активист казачьего движения на Кубани родовой казак Сергей Попов. Повод объявить «сполох» дали действия администрации Тбилисского района Краснодарского края. Приведённая казаком ссылка на выложенный в YouTube ролик позволяет увидеть воочию подход местных властей к важному, социально значимому вопросу. К тому вопросу, что казаки станицы Тбилисской пытаются решить на протяжении ряда лет. Дело в том, что выделенные на благоустройство деньги осваиваются, как можно понять и весьма мягко обозначить ситуацию, бездумно. Т.е. без мысли о том, что в центре этой станицы, «не взирая ни на мнение местных казаков, ни на историческую информацию, в центре станицы разбили парк, фактически на костях тех, кто отдал свои жизни, защищая рубежи нашей Родины! И на все обращения прекратить кощунство и вакханалию, чиновники администрации попросту не реагируют».
В принципе, такой «подход» к теме исторической памяти вряд ли присущ именно современной, постсоветской, эпохе. Едва ли только один Владивосток может «похвастаться» тем, что оказавшееся практически в центре города старое кладбище в период СССР было превращено в… центральный парк культуры и отдыха, с качелями-каруселями и даже танцевальной площадкой. Такие «пляски на костях» способны лишь сформировать мировоззрение иванов, не помнящих родства. И последствия такого «воспитания нового человека» аукаются и будут аукаться ещё долгие и долгие годы.
…Конечно, патриотизм, говоря словами классика, это не только «любовь к отеческим гробам», он гораздо шире и многообразнее. Другое дело, что любовь к Родине, к её истории начинается с семьи. Ведь понять и воспринять историю страны невозможно без понимания и восприятия истории семей, родов, наших «корней».
Георгий Кулаков
Понравилась статья? Поддержите Издание:
Или поделитесь в социальных сетях:
