В декабре произошло очень много самых разных событий (пора подвести итоги года 2019) — проблемы у телеканала ТНТ, смерть бывшего мэра Москвы, лишение России права участвовать в международных соревнованиях на 4 года, нормандские переговоры, памятная дата – начало первой чеченской войны, разгон палаточного лагеря «ДиОкСионово» под Казанью.
Считается, что первая чеченская война началась именно 11 декабря, хотя и до этой даты уже состоялись и первые смерти и захваты заложников. Сейчас, спустя 25 лет эта тема под запретом в госСМИ, никто этот этап истории нашей страны не переосмысливает и не дает ему оценку. И мне ясно почему – тема болезненная, рана не зажила. С обеих сторон десятки тысяч погибших и тысячи пропавших без вести (по разным данным), есть истории, когда за отправленными туда «срочниками» отправлялись их родители – в итоге погибали всей семьей. В последствии награждались за участие в боевых действиях как чеченские сепаратисты, так и представители армии.
«Новая газета» опубликовала интересную фразу «Тогда Россия хотела присоединить Чечню, теперь Чечня присоединила Россию».
Я бы ответил просто, хотя это просто только на первый взгляд – у каждой нации есть право на самоопределение. В Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах и Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года (в обоих пактах — статья 1) закреплено: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают своё экономическое, социальное и культурное развитие… Все участвующие в настоящем Пакте государства… должны в соответствии с положениями Устава ООН поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право».
И ответ найден, найдено и правильное поведение элит – не хотите с нами – «с глаз долой, из сердца вон». Так бы могли поступить Грачев и Ельцин, дать независимость Ичкерии. Проблема военных потерь и последующей «дани», читай — федерального финансирования, можно было избежать.
Есть одно маленькое «но». Любое право, как уже неоднократно нами говорилось, является инструментом, которым, как и любым инструментом, необходимо знать, как пользоваться. Для топора нужен навык, чтобы ненароком не отрубить себе ногу, как и для молотка, чтобы не бить себя каждый раз по пальцу. Так и для использования права на самоопределение, в данном случае, нужно было пройти несколько этапов, к которым стороны просто не были готовы.
Сначала необходимо провести качественную экспертизу, лучше с участием экспертов независимой стороны, эту экспертизу довести до людей, убедиться, что они поняли чем им грозят варианты самоопределения и какими они могут быть, подержать мысль на языке, помусолить в обществе, чтобы понять общественное мнение (не сформировать искусственно методами пропаганды) и только тогда рассматривать возможность проведения референдума.
Право на самоопределение не реализовывается захватом власти военной хунтой. Конечно, с точки зрения чеченских сепаратистов это преступление. Да и поведение федералов не лучше.
А вообще, сейчас все подводят итоги года, некоторые подводят итоги десятилетия. Подводят как свои личные итоги, так и пытаются осмыслить объективный ход истории. И остальные события декабря стоит рассмотреть уже в призме результатов года.
Я бы охарактеризовал 2019 год, как год победившего протеста. И не потому, что это слово признали словом года. Как следствие, пропаганда начинает сходить с ума все больше. На концертах цензурят в песнях слово «протест», снимают сериалы с показов. Недавно опозорился целых два раза за месяц телеканал ТНТ. Сначала они начали показывать украинский сериал «Слуга народа» в прайм-тайм, а через три серии сняли его с показа, дабы населению не показывать возможность избрания президентом обычного человека. Потом сняли с показа сериал «Эпидемия», удалив пятую серию, где по сюжету армия выпиливала простых жителей пачками, складывая трупы в ряд. Да, вернули потом в показ, однако, в начале шестой серии сделали вставку, где как будто по радио передавали, что это была не армия, а незаконные бандитские формирования.
Протестная повестка стала запретной. Она и была запретной, но только в переносе на нашу почву. Можно было говорить о протесте как о явлении и рассказывать о других странах попутно приговаривая – «Вы что, хотите, как во Франции?». Можно было говорить слово «протест», раскрывать его суть, упоминать это явление или показывать в произведениях, это понятие существовало в информационном пространстве. Такое явление было. Сейчас жопа есть, а слова нет. Протест стал понятийным Волан-де-Мортом. И горящий центр Парижа лучше не показывать вообще, вдруг научатся.
Это сродни психологическому механизму защиты от травмы – мы вытесняем то, что дает нам невыносимые в настоящий момент эмоции, сейчас у психики нет ресурсов, чтобы с ними справиться. Это чувство — страх. Страх перед протестом настолько сильный, что лучше притвориться, что этого явления не существует в природе.
Власть испугалась, испугалась шестидесятитысячного митинга в летней Москве, испугалось Шиеса, куда не будут поставлять мусор, испугалась защитников Ивана Голунова, который будет на свободе, испугалась екатеринбуржцев, которые хотят парк, вместо скреп. Понятно, что не везде гражданское общество смогло себя защитить – в Казани недавно разогнали палаточный лагерь Диоксиново им. Рустама Минниханова, а также поплатилось своими гражданами, которые за участие в митингах уехали на реальные сроки. А глядя на тех, кто получил условные, общество вздохнуло и стало говорить о победе. Хотя на самом деле именно здесь и проиграло. Нас все-таки научили довольствоваться малым. Да и с Татарстаном все понятно, здесь у активистов нет поддержи, ведь политическая культура находится в зачаточном состоянии на уровне времен феодального строя, как в любой национальной республике. Тут еще реку Казанку от застроя и загрязнения защищают, но боюсь, получится мало чего.
Я извиняюсь за риторику, которая присуща пропагандистам. Нет никой войны, побед, наступлений, поражений. Так легче сформулировать мысль. Гражданам не с чем бороться и не над чем одерживать победу, как и условному государству. Условная власть, государство, элиты, то чем я обычно оперирую это что-то эфемерное и нужное только как обобщение, своеобразный логический инструмент. На самом деле, государство не где-то там, оно здесь – на кончиках ваших пальцев. Его можно ощутить.
И необходимость протестов для защиты своих прав с одной стороны и боязнь этих процессов с другой – следствие потери этого чувства. Мы вдруг представили, как индуистский бог Вишну, что есть какие-то мы и какие-то они – власть и общество, элиты и народ. На самом деле есть только народ, как и в реальности существует только Вишну, и больше ничего нет. Это тоже своего рода болезнь государства — видимое, мнимое расщепление, которого не может быть в природе. Так, элиты понимают, что есть что-то очень незнакомое, непонятное, а поэтому пугающее, что зовется народом. Хотя это люди, которые их выбрали или разрешили с молчаливого согласия занять свои посты.
Раз уж сегодня меня несет в психологию, продолжим аналогии и аллюзии. Когда я посещал психолога, им была высказана мысль, что эмоции необходимо выражать, так как это сигналы не только для себя, но и для окружающих. Необходимо выражать страх, обиду, гнев, так вы даете понять, что вам не нравится в их поведении, помогает устанавливать границы дозволенного в действиях с вами.
Так и протест – это реакция общества, его эмоция, которая является для людей во власти сигналом – нам это не нравится. И тут же попыткой наладить контакт, возвратить государство на кончики пальцев. Ведь на самом деле, любое ваше выраженное мнение, мысль, действие, пост в инстаграме или прибитая к красной площади мошонка не проходит бесследно. Сигнал хоть и слабый, но иногда прорывается через белый шум.
Но сигналы можно подавать мощнее. Каждый человек является носителем прав и обязанностей, с каждым из нас одинаковый чемодан инструментов. Видите, что гайка выкрутилась, не поленитесь – достаньте ключ и заверните ее, поставьте ее на место. Ведь если этого не делать, количество таких гаек станет критичным и конструкция не выдержит. Пользуйтесь инструментами, вы источник власти, вы носите государство на кончиках пальцев. Оно неотделимо. Это чувство можно потерять, можно забыть, кто-то может внушить вам, что его не существует или просто не говорить об этом чувстве – вычеркнуть это явление из жизни, как вычеркнули протест как явление. Но оно с вами, изменения от ваших действий можно чувствовать. Когда вас останавливает сотрудник ГИБДД и пытается выписать штраф за то, что вы не совершали, когда налоговая начисляет вам налоги на несуществующую базу чувствуйте себя не объектом, с которым эти сильные дяденьки могут сделать все, что угодно. Чувствуйте себя субъектом, с правами и обязанностями. Такие налоговики и «гаишники» это и есть выкрученная гайка, которую кроме вас никто не закрутит.
Простой недавний пример – в одном из субъектов РФ 31 декабря сделали выходным днем по результатам опроса в инстаграме. Таким же образом поступили и некоторые другие главы регионов.
Нет никаких мы и они, есть отдельные люди, которые должны уйти со своих постов, как и есть люди, которые должны вспомнить о своей природе. Вот и итоги года и пожелание на будущее.
Сложнее давать оценку десятилетию. Отличалось ли оно от нулевых – качественно отличалось, от девяностых еще больше. Я бы сказал, что это десятилетие характеризовалось отрывом от реальности правящей верхушки. В прошлом десятилетии они только пришли к власти, теряли связь с внешним миром постепенно, только к 2007 году отрыв стал критическим. А дальше вы все сами помните – в прошлом десятилетии замена олигархата 90х путинскими друзьями и изменение Конституции (которое скорее было надругательством над ней), позорный цирк с рокировкой Путина и Медведева в 2012 году, первые протесты как реакция на это, Крым и головокружение от успехов от собирания земли русской, после только усиление пропаганды и силового блока при стагнирующей экономике.
Кстати, механизм отрыва от реальности хорошо показан в том же сериале «Слуга народа», там в первой (или во второй?) серии новоизбранный идет в банк, чтобы сделать платеж по кредиту, где всех сотрудников банка и посетителей заменили сотрудниками украинской ФСО. Так и у нас, президент говорил, что не пользуется интернетом, общается он только со своими аппаратчиками и сотрудниками ФСО, а единственным окном в мир являются сводки и справки, которые для него пишут сотрудники его аппарата. В его жизни одни и те же люди, переодевающиеся сначала в работников завода, который он посещает, а потом в продавцов мороженного на набережной, куда он вышел прогуляться. Везде мираж и потемкинские деревни. И я его не жалею и не оправдываю, ведь виноват в этом только он сам.
Ельцина постигла бы такая же участь, если бы не проблемы со здоровьем, которые вынудили его уйти. Это стал понятно по выборам 1996 года, когда на удержание власти были брошены все силы и ресурсы.
На следующее десятилетие прогнозируют разные варианты транзита власти. Я же надеюсь, что наконец-то вместо преемственности и транзитов наступит сменяемость.
Что же до меня, то у меня год выдался интересным – я стал меньше практиковать право и больше заниматься творчеством, выпустил первую книгу. Десятилетие тоже было насыщенным, думаю, со своими задачами глобально я справился.
Ну что же, с наступающим! Желаем банального – исполнения ваших желаний, здоровья и других полезных ресурсов. Кстати, Интернет-издание Acta. приготовило своим читателям сюрприз, о котором вы скоро узнаете из наших соцсетей.
На этом я не прощаюсь и говорю до встречи в новом 2020 году.
Видеоверсия:
Сергей Стрикун
Понравилась статья? Поддержите Издание:
Или поделитесь в социальных сетях:
